Источники веры в колдовство

На земле не так много людей, твердо верящих в абсолютную случайность тех событий, которые с ними происходят. Но порой действительно бывает, что самые обыденные события, не таящие с виду ни капли мистики, взывают нас к осмыслению. Запнулся, например, за порог и набил шишку – вопрос: «почему именно я, с чего вдруг?». Способов осмысления – великое множество, поскольку их определяет различное культурное наследие, издержки воспитания и собственная фантазия.

Так, к примеру, ребенок может ударить «обидевший» его предмет, хиппи – решить, что это «астральное нападение», дзэн-буддист – счесть, что таков его путь на этой земле, а суеверная бабуля – подумать, что ее вон та завистливая соседка сглазила или порчу навела. То есть, представления о таких поисках причин невзгод характерны для всех культур и социальных групп.

Исключениями могут быть разве что пигмеи из африканских тропиков и охотники-собиратели с кочевым образом жизни. Да и то, потому, что живут они чересчур мелкими группами, чтобы в них могли существовать подозрения в колдовстве и внутригрупповая вражда.

Мифология у такого рода племен – просто гуманная. Несчастья свои они приписывают душам давних предков или злым духам. Как только зародился конфликт, пигмей может покинуть группу и влиться в другую. А еще они периодически устраивают трансовые ритуалы по «изгнанию зла».

Наверняка они бы единогласно согласились с известным утверждением о том, что ад (как и бог, впрочем) – внутри каждого из нас. Более крупные, хоть и небольшие сообщества, в которых зависть, вражда и конкуренция не смягчаются гуманной мифологией и стремлением к выживанию, зло нередко видят в каком-нибудь из членов общины.

Обычно им становится тот, кто слишком выделяется из массы – например, самый слабый или, наоборот, чересчур сильный. В таких группах тоже практикуется ритуал изгнания зла, но изгоняют уже не зло в человеке, а самого «козла отпущения» гонят из общины.

Подобные ритуалы еще именуют «базовым колдовством», признаки которого археологи находят довольно часто, особенно в азиатских и африканских племенных сообществах. В основе такого колдовства лежат психологические процессы переноса вины либо ответственности на другого члена общины, и на него же проецируются и враждебные чувства.

И если нет более совершенных государственных или общественных институтов, то такие практики становятся рычагами управления обществом: они выполняют важные контрольные функции, они утверждают моральные ценности, они сплачивают группу и они же наказывают нарушителей.

Мысли и действия в колдовстве – это своеобразная методика противостояния невзгодам: обвинения объединяют и одновременно ослабляют многие сомнения и тревоги. Ну а ритуал изгнания персонифицированного зла становится решением конфликта и усиливает сплоченность общественной группы.

Антропологи считают, что под этим углом зрения представления о колдовстве выглядят как вполне рациональная стратегия борьбы с проблемами. Она помогает объяснить причину несчастья и найти для него вместилище. Страх перед колдовством заставляет придерживаться социальных норм.

Другая полезная его сторона – он прививает внимательность и осторожность в обращении с нищими, соседями и стариками. Именно такой, мистически обоснованный, страх удерживает индивидуумов от антисоциальных поступков и даже не дает им говорить лишнего – того, что могло бы прогневить «высшие силы».